Официальный сайт Марианны Алферовой

На главнуюО книгахТекстыИллюстрацииВ гостевую

Решетка


Марианна Алферова


       Говер начал собираться с вечера. Сложил в кожаную сумку чистое белье, глиняную, запечатанную воском бутылочку с бальзамом, целебный пух дерева согди и, как драгоценность, завернутые в кусок кожи таблицы мудрости, в которых он сможет разобраться после...
       Руж стоял на пороге и молча наблюдал.
       - Значит, все же решился, - Руж в задумчивости почесал переносицу.
       - Да, завтра. А ты?
       - Нет уж, как-нибудь обойдусь.
       Говер достал из шкафчика бутылку темно-зеленого стекла и плетеную тарелку с перченым печеньем. При виде угощения Руж оживился. Говер разлил темную густую жидкость по глиняным стаканам. Приятели выпили.
       - Думаю, все не так страшно, - заявил Говер, закусывая печеньем. - Надо потерпеть один день, чтобы потом обладать всем.
       - Как же, всем! - недоверчиво хмыкнул Руж. - Будешь у Мыслящих пахать как вол. Только там, говорят, не так тесно и грязно, как здесь.
       Говер повернулся к окну. Несколько восковых цветков согди перевесилось через узкий подоконник. С белых лепестков стекал клейкий сок. Одуряющий пряный запах наполнял комнату.
       - Не знаю, как там у Мыслящих, - проговорил Говер, обрывая цветы и выбрасывая их на улицу, - может, в самом деле погано. Но и здесь больше невмоготу.
       - А чего тебе не хватает? - Руж ссыпал печенье с тарелки в рот. - Так, как мы живем - другие и позавидовать могут.
       - Чему завидовать? Голова тяжелая, кровь в висках стучит, мыслей никаких. - Говер вцепился руками в волосы. - В конце концов - всего один день.
       - У многих за один раз ничего не выходит, - Руж зевнул и почесал впалую грудь. - Второй раз приходят, и третий. - Громко стуча деревянными башмаками, он двинулся к двери. - Так что ты подумай, братец.
      
       Говер поднялся еще до света. Пожевал вчерашнего черствого хлеба и запил водой. Взял сумку и спустился вниз. На кухне, возле огромного очага, уже хлопотала старуха Хиг.
       Говер не стал окликать хозяйку, потуже затянул завязки куртки и шагнул на улицу. Меж домами плавал густой синий туман. Навстречу Говеру брели закутанные в кожаные плащи торговцы, ведущие под уздцы мулов. Скрипели колеса многочисленных возов. Торговцы спешили к открытию рынка. А Говер спешил из города, на гору Мыслящих. У ворот его остановили.
       - Туда? - спросил один из стражников и ткнул пальцем вверх. - Покажь, что несешь.
       Говер замешкался, стражник вырвал сумку, мгновенно выпотрошил и извлек глиняную бутылку.
       - Это что?
       - Бальзам.
       - Ах, бальзам...
       Стражник сколупнул воск и хлебнул прямо из горла. На секунду лицо его застыло в предчувствии радостного тепла, потом губы скривились, он затряс руками, замотал головой и с размаху швырнул бутылку на мостовую. Говер задрожал от обиды, схватил растрепанную сумку и бегом кинулся за ворота. Он бежал по тропинке наверх, туда, где из седой хвои поднимались красные стены и желтые купола Храма Мыслящих.
      
       ХХХ
      
       Но впустили его не в Храм, а в крошечную сторожку, где уже дожидались двое. Один, пожилой мужчина с остренькой седой бородкой, молился, прижимая руки к груди. Второй, еще совсем мальчишка, обритый наголо, в меховой куртке на голое тело, сильно трусил и постоянно отирал о куртку вспотевшие ладони.
       - Я уже в пятый раз, - сообщил человек с бородкой, - и решил для себя, что в последний. Молодым, им проще. У них мозг свежий, его легче включить. Тут еще многое зависит, кто у решетки стоит. Если припечет враз, то никакого эффекта, только пережжешься весь. Решетку надо разогревать постепенно, чтобы боль входила в мозг капелька за капелькой. А сплошь и рядом Открыватели человека пережарят, а сами хохочут и называют нас шкварками.
       Парнишка косился на соседа с неподдельным ужасом, и под конец вскочил, готовый бежать. Но тут явился Открыватель, вручил каждому по жестяному талончику с номером и записал имена в толстую потрепанную книгу. После чего смазал лбы всем троим темной краской и выпустил во двор, ничего не объясняя.
       - У тебя какой номер? - спросил человек с бородкой. - Седьмой? Это крайний домик справа. Ну а мне налево, - он хлопнул Говера по плечу и бодро зашагал по тропинке.
       А Говер застыл. Может, не ходить? И вообще, зачем он приперся сюда?! Ну, не может слушать мысли, не понимает древних вед и таблицы мудрости для него - пластинки серого металла. Ну, тоскует его душа по ночам и рвется куда-то... Так что из этого?!
       Говер очнулся перед низеньким, в один этаж домиков с односкатной крышей - ноги сами принесли сюда. Говер отворил дверь и очутился в крошечном предбаннике. Пахло водой, мылом и палой листвой. Из-за узкой дощатой двери высунулась лохматая голова:
       - Раздевайся!
       Говер подчинился.
       - Ну, готов?
       Открыватель вошел. Огромный грязный фартук доходил ему до щиколоток. В руках - бурдюк с наконечником.
       - А это еще зачем? - спросил Говер.
       - Клистир, вот что это, - зло объяснил Открыватель. - А то обделаешься на решетке.
       Говер весь залился краской, как девчонка - покраснели даже шея и худые плечи. Он готовился к возвышенным мучениям, а тут...
       После “процедуры” Говер наконец был допущен в главную комнату. Помещение в два окна, до тесноты заставленное. В центре - огромная частая решетка. На ней вполне могли улечься сразу трое. Главный инструмент включения мозга, примитивный и гениальный одновременно. Кольца толстых проводов тянулись от решетки к металлическому шкафу с закопченными дверцами. Были еще какие-то шкафы и шкафчики, огромные бутыли с густой бурой жидкостью, а у окна - деревянный стол и стул. А на столе - глубокая тарелка с дымящейся густой похлебкой.
       Открыватель подтолкнул Говера к решетке. Говер послушно вскарабкался на нее и лег, раскинув руки. Открыватель ловко накинул на запястья и щиколотки ременные петли и отошел к шкафу. Заскрежетала, открываясь, перекошенная железная дверь. Говер спешно закрыл глаза.
       Надо сосредоточиться, - приказал он сам себе. Чтобы все капли боли не пропали даром, а ушли в мозг, и мозг ожил...
       Боль была пронзительной и острой. Тело подбросило вверх и выгнуло дугой. Говер услышал пронзительный и как будто далекий крик, и не сразу понял, что кричит он сам.
       - Медленнее! - прохрипел Говер. - Иначе мозг не включится...
       - Заткнись! - огрызнулся Открыватель. - Шкварка учить меня вздумала!
       Новый удар боли. Комната повернулась вокруг оси, окно повисло под углом, возле этого окна уселся Открыватель и принялся хлебать из миски.
       - Мучитель... - хрипел Говер, ненавидя Открывателя сейчас больше всего на свете.
       Боль волнами пронизывала тело, не давая роздыха. Мозг не мог включиться - он мог думать только о боли. И это длилось вечность.
      
       ХХХ
      
       Говер сидел в приемной Мыслящих. Блестящий зеркальный пол отражал причудливый орнамент стен и потолка, и прорези окон, и огромный черный стол, за которым помещался Мыслящий. Наверняка полу казалось, что он отражает весь мир.
       На плечи Говеру накинули заскорузлую от крови тряпку, и теперь он безуспешно пытался расправить ее так, чтобы холстина не касалась спины. Мыслящий наконец отложил бумаги, которые разбирал, окинул Говера оценивающим взглядом и протянул немыслящему темную пластинку, испещренную узором.
       “Таблица мудрости”, - догадался Говер. Он смотрел на пластинку и ничего не видел, кроме точек, кружочков и протравленных в металле полосок. В мозгу была только одна мысль - как сесть так, чтобы проклятая накидка не касалась обожженной спины.
       - Это... напоминает мне... звезды... - пробормотал Говер и извиняюще улыбнулся.
       Мыслящий протянул вторую пластинку. Говер уставился на нее и опять ничего не увидел - только точки, дырочки, колечки.
       - Тоже звезды? - насмешливо спросил Мыслящий.
       Говер кивнул и вновь поправил накидку. Хотелось пить, глаза сами собой закрывались.
       - Придется прийти еще раз, - донесся откуда-то издалека голос Мыслящего.
       Неужели опять пройти через это? Говеру казалось, что умереть было бы легче.
      
       ХХХ
      
       Говер лежал на животе, а толстуха Хиг мазала ему спину жирной мазью. Говер подвывал по-собачьи, кусал губы и хватался то за тюфяк, то за спинку низкой деревянной кровати.
       - Потерпи, миленький, - уговаривала его Хиг. - Ишь, как тебя приложили. Такую спину я видела только у Тасна. Нет, у Тасна спина была куда хуже. Его прожгли до костей, и раны загноились. Он долго умирал. А в бреду говорил, что плавает среди звезд на кораблях, как по морю. И все кричал: “Капитан, я знаю, где ошибка!” Жена Тасна ходила к Мыслящим просить лекарство, но ей ничего не дали. А у тебя, миленький, все будет хорошо, тебя не так сильно подпалили. Открыватель хороший попался, ты ему подарочек снеси. А на Мыслящих плюнь. Ничего у них там хорошего, одни склоки и дележ добра, которое не добро вовсе, а просто хлам ненужный. Нам и в городе хорошо, не нужен храм их дурацкий.
       Хиг закончила мазать и поучать, и ушла. Говер лежал, уткнувшись мокрым лицом в подушку. Несколько веток согди проросло сквозь стену, и огромные восковые цветы распустились над кроватью. В комнате, забивая запах сальной мази, стоял головокружительный аромат цветов.
       - Если бы все было не напрасно... - прошептал Говер и заплакал.
       - Я же говорил - не стоит туда ходить. - Говер не слышал, как Руж вошел в комнату. Приятель уселся рядом и погладил Говера по волосам. - Я, кстати, новую работу нашел, сейчас в учениках, через две луны стану мастером.
       Руж замолчал, ожидая расспросов, но их не последовало.
      
       ХХХ
      
       Говер сидел неподвижно на скамейке, привалившись боком к нагретой солнцем кирпичной стене. Казалось, он дремал. В руках - металлическая пластина, испещренная дырочками, кружочками, штрихами.
       “Все можно вытерпеть”, - пришла ниоткуда мысль, будто сказанная другим.
       “Не все”, - возразил Говер и даже протестующе мотнул головой.
       “Все думаешь о таблицах мудрости? Хочешь знать, что это такое?” - продолжал спрашивать голос ниоткуда.
       “Да, хочу!”
       “Это остатки печатных плат с корабля, который разбился здесь много лет назад. И теперь Мыслящие не могут вернуться домой...”
       “И они ищут тех, кто поможет им”, - продолжал Говер, и открыл глаза.
      
       ХХХ
      
       - Мне надо видеть Мыслящих, - заявил Говер человеку в пропускной сторожке.
       Открыватель глянул непонимающе выпученными воловьими глазами и вложил в руку Говера серый жетон.
       - Я прошел включение в прошлый раз!
       Открыватель не ответил и толкнул дверь во двор.
       Говер направился по тропинке наверх, туда, где блестел стеклами витражей Храм Мыслящих. Но не прошел и десяти шагов, как его остановили.
       - Назад! - рявкнул стражник и кольнул Говера пикою в грудь.
       - Иди туда, куда назначено, - поддакнул второй.
       - Мне надо видеть Мыслящих!
       - Здесь дороги нет! - и стражник вновь кольнул Говера, сильнее прежнего.
       Тот схватился за древко пики и рванул на себя. Стражник потерял равновесие и полетел вперед. Вдогонку Говер треснул охранника его собственной пикой по спине. Второму Говер всадил острие в ногу. Стражник заревел по-звериному и повалился на песок. Говер кинулся бежать. Задыхаясь, влетел он в Храм и остановился. Мыслящий сидел за столом и смотрел на него понимающе и равнодушно.
       - Я понял, что это за таблицы! Я знаю! - торопливо выкрикнул Говер, боясь, что его прервут.
       - Ну что ж, неплохо, - кивнул Мыслящий. - Можно пройти повторное включение.
       - Мой мозг работает! - выкрикнул Говер в ярости - неужели Мыслящий не верит ему?!
       - Плохо работает. Слишком большое запаздывание.
      
       ХХХ
      
      
       Говер разделся и сел на скамейку в предбаннике. Нестерпимо пахло горелым мясом - как видно, сегодня в домике он не первый. Наконец дверь отворилась и вошел Открыватель.
       - Руж?!
       - Он самый! - осклабился старый приятель. - Я уже мастер. Или ты не слыхал?!
       - П-поздравляю... - выдавил Говер с трудом. - Отметим потом, ладно?
       - Разумеется, - улыбнулся Руж.
      
       ХХХ
      
       - Может, тебе помочь дойти до Храма? - предложил Руж, помогая Говеру сползти с решетки.
       Говер отрицательно покачал головой. Постоял. Сделал шаг. Ноги дрожали и подгибались. В мозгу была пронзительная ясность. Мысли накатывали одна за другой, как волны непокорного моря.
       - А ты настоящий мастер, Руж.
       - Стараюсь. - Скромно потупился Открыватель и протянул Говеру холщовую накидку.
       Но Говер накидку не взял, надел собственную рубаху и брюки.
       - Ну ладно, Руж, до вечера...
       - А ты разве...
       - Нет, я назад.
       Говер направился к пропускной сторожке. Его пошатывало. В голове было хорошо и ясно.
       “Зачем мне тащиться к Мыслящим? Я со своим мозгом теперь и в городе...”
       Додумать Говер не успел. Кто-то ударил его по ногам, и Говер рухнул на землю. В следующее мгновение двое стражников подхватили нового Мыслящего под локти и поволокли наверх, к Храму.
       - Третий за сегодня, - сказал один.
       - И чего их назад в город тянет, как только мозг включится?! - вздохнул второй. - Ты не знаешь?
       - Откуда мне знать, - отозвался первый, - я же не Мыслящий.
      

Назад
Hosted by uCoz